Автор: Michel Rogers
Пост: [13.01.2019] Hellbent
Уже одно задумчивое "хм" дарит надежду, ласково обещая грядущее продолжение. Майкл замирает, боясь спугнуть свою удачу, хотя в глубине души изначально знал - Флетчер не откажет.
Между ними он всегда ощущал "нечто". И в тот самый день, когда неугомонный, шебутной Ньют подростком только-только перешагнул порог Эльма, и когда они, уже будучи агентами, пересекались в коридорах, ведя дежурные разговоры о работе, и когда Роджерс чуть не потерял брюнета в мертвом царстве Ледяного мира, после чего случился их первый, странный, мимолетный поцелуй по инициативе Флетчера. Между ними словно сталкивались и боролись невидимые магнитные волны, притягивающие их друг к другу разными полюсами. Даже когда в жизни Майкла появился Натаниэль, одним движением подросткового тела сминая правила и границы, в душе мужчины всё равно приходило в движение странное томление от одного вида Ньюта. Может, потому что в отличие от Роджерса, тот был свободным. Лучник не скрывал своей ориентации и даже наоборот, будто старался подчеркнуть это отличие: изящным, практически женским лукавством, тайной негой в каждом движении будь то пожатие плеч или взгляд восхитительных глаз из-под чёрных ресниц. Невербальные посылы его тела были красивы, считывались легко и также равноценно легко смущали. Ньюта хотелось трогать. Его тактильность была ошеломляющей и неподвластной. И даже возраст не портил его внешность, оставляя ощущение юности и силы, словно само время отступало перед этим человеком, хотя в уголках глаз уже виднелись лёгкие мимические морщинки, а в копне смоляных волос наверняка можно было бы найти первый седой волос. Это всё так пугало Майкла.
И всё-таки мужчина так хотел, чтобы Флетчер пробыл с ним подольше: рассказал о доме и хоть чуть-чуть развеял тоску хмурого Дублина. А когда он наконец-то озвучил приглашение в бар и практически встал на носочки, чтобы опустить свою ладонь на чужое плечо, Майкл едва не подпрыгнул от радости, одновременно испытав дрожь от контакта с лёгкой узкой ладонью. Между их кожей была прослойка ткани, но Роджерсу показалось, будто он обнажен.
- Бар? Пошли, я не против, - как можно спокойнее кивнув, он согласился, стараясь не демонстрировать свои настоящие чувства. Ньют был хорошим психологом и, наверно, и так всё понимал. Он уводил его от тревог и проблем словно в сказке Крысолов - ребенка, и Роджерс шёл, абсолютно покорный и завороженный, пока перед ним не предстал настоящий бар. Майкл только покачал головой - только лучник мог выбрать для посиделок в самой пьяной стране мире не паб, которые были здесь на каждом шагу, а вот такое яркое и совершенно не дублинское заведение. Уже хотя бы в этом он вернул блондина на родину.
Шум и жара заведения на секунду дезориентировали после холода улицы; брошенный за столом в одиночестве, Майкл чувствовал подкатывающий к горлу дискомфорт. В джинсах, футболке и свитере быстро становилось влажно от пота, и мужчина поспешно закатал рукава, обнажая предплечья и засекая время на наручных часах - когда же вернется Флетчер. Темнота и назойливый шум неуютно давили на органы чувств, напоминая о том, что это всё-таки не стихия Роджерса, но от паники спас брюнет, возвращаясь за стол с обезоруживающей улыбкой, полной самодовольства. Диван интимно скрипит под его весом когда Ньют ловко снимает толстовку и выгибает спину дугой, как кот. В этом свете белая майка оттеняет черноту его волос, делает кожу экзотичной бронзово-смуглой и подчеркивает красивые сильные мышцы рук, очень мужских, напоминая, каким оружием предпочитает сражаться Флетчер. В глубоком вырезе на гладкой груди поблескивает какая-то серебряная безделушка. Майкл чувствует жар внутри, кровь молотом стучит в ушах.
- А? - Роджерс словно очнулся от сна, понимая, что брюнет уже какое-то время протягивает ему голубой напиток и ждёт ответа. Смущение пронзает словно молния, как и осознание, что он только что откровенно пялился на Ньюта, завороженный. Становится стыдно - перед собой, перед Флетчером. Перед Натаниэлем, который мгновенно росчерком возникает перед глазами как живой, от непослушных прядей до тонких косточек. Если они расстались по желанию мальчишки, почему Майкл чувствует себя сейчас подлым изменщиком? Усилием он прогоняет тяжёлые мысли. Если бы сейчас перед ним сидел кто-то другой, то Роджерс, гонимый чувством вины, ушел бы, но это Ньют, один из немногих, кого мужчина мог бы назвать другом, и ему не хотелось обижать его странным поведением. Тем более, что в глубине души Майкл не хотел его покидать.
- За нас, - опрокидывая шот, он смакует сладко-пряную жидкость и это "нас", которое Флетчер произнёс с лёгкостью и лукавым блеском в разноцветных глазах, будто ловя реакцию Майкла. Откинувшись на спинку дивана, мужчина с наслаждением дал алкоголю пощипать горло, после чего пальцами придвинул поближе еще одну рюмку.
- Ну, как тебе Дублин? Впечатлил? Или дома лучше? - он задал вопросы с невозмутимым спокойствием, прежде чем чуть дрогнувшим голосом добавить еще один: - Как там вообще дела? - чтобы скрыть свой интерес и смущение, Роджерс последовал примеру Ньюта и стянул свитер, оставаясь в черной футболке. Разгоряченное тело после миссии пахло мускусом, землей и ароматом дезодоранта, и Роджерс расслабился, ощутив на голых руках крошечную прохладу.
