Мир встретил их живой тишиной, нетронутой людьми, прогрессом и технологиями. Той самой, которой в нашем мире можно достичь, если зайти очень глубоко в лес или высоко в горы.
Всем знакомо это чувство комфортного шума, состоящего только из шепота самой природы и ее обитателей; в такие моменты кажется, что если остановиться и на пару секунд задержать дыхание, став частью этой самой тишины, то можно услышать сердцебиение самой планеты.
Пробыв в таком окружении какое-то время, очень скоро твои собственные шаги кажутся тебе непростительно громкими, дыхание - шумным, а голос невольно опускается до шепота. Тебе начинает казаться, что ты своим существованием и пребыванием в этом райском уголке нарушаешь какую-то хрупкую гармонию, пережимая кровоток потока жизни и становясь настоящей помехой.

Возможно, будь агенты обычными людьми, они бы так себя и чувствовали, но когда ты едва-ли не на регулярной основе контактируешь с чем-то новым и непривычным, сражаясь с монстрами и наведываясь в другие миры, то ты перестаешь ощущать себя простым нарушителем покоя вместо этого становясь любопытным путешественником и осторожным гостем.

Стоило агентам ступить подошвами на мягкую и сочную зелень, которая покрывала землю здесь целым буйством различных форм, размеров и оттенков зеленого, они, в первую очередь, должны были почти сразу ощутить непривычную, но приятную легкость собственного тела, и только потом, сверившись с приборами и заметив некое расхождение с Земной гравитацией, обратить внимание на все, что их окружало. А посмотреть было на что - так как их глазам открылась просто незабываемой красоты картина.
Лес, который принял нежданных гостей, не был диким, сумеречным и заросшим, какими любят показывать подобные места в разнообразных фильмах; несмотря на дикое множество трав, растений и деревьев, густоту их листвы и отсутствие тропинок, он, подсвеченный попавшими в него лучами теплого солнца, был дружелюбным и пребывал в неком приятном глазу эстетическом хаосе. Будто какой-то гениальный, но слегка сумасшедший дизайнер ландшафта поработал тут не одну ночь, готовясь встретить гостей с Земли.

Щебет птиц стих на несколько минут, когда агенты перешли порог этого мира, но потом, постепенно набирая обороты, он вернулся вновь, наряду с умиротворяющим треском стволов высоченных деревьев, которые покачивались на ветру, и жужжанием насекомых. И если бы гости с Земли сняли свои шлемы, то им бы в нос ударил такой широкий спектр разнообразных ароматов, что они вряд ли бы смогли назвать их все. Большинство было бы даже воспринято как "это мне что-то напоминает, вот только не знаю, что", так как мир этот, несмотря на сходство с Землей, все же ею не был, а потому был наполнен ароматами и нотками, незнакомыми человеческому носу.
Ну, а если бы они помолчали и прислушались, то где-то совсем рядом услышали бы редкие всплески воды - буквально в десяти-пятнадцати метрах от них находился небольшой пресный водоем с колонией игривых пискунов.

Это был маленький райский уголок. По крайней мере, он таковым казался на первый взгляд.

[nick]ГЕЙМ МАСТЕР[/nick][status]суровая действительность[/status][icon]https://b.radikal.ru/b22/1905/1b/50013c65806b.png[/icon][sign]

Ex parvis saepe magnarum rerum momenta pendent[/sign]

Ради подобных вылазок в иные миры и стоило терпеть стесняющий костюм и привыкшие к свободе ноги в плотных тяжёлых сапогах. Таганарас словно окунулся в детство и, прежде чем свериться с приборами, обвёл лес вокруг себя долгим взглядом. Безусловно, в детстве не было никаких деревьев. Бескрайняя степь и бесконечное небо.
Но это была та же природа. Жестокая и своенравная любовница, что требует от тебя беспрекословного уважения её правил и законов, но в ответ дарит тебе всю жизнь. Как жаль, что нельзя её коснуться. Костюм, сапоги и шлем, конечно, были необходимой частью работы, но оставляли неизменное ощущение, что он наблюдает за миром из окна здания и не может по-настоящему изучить его. Познать. Проникнуться. Это значило, им следовало сейчас идти с двойной осторожностью.
Именно поэтому он согнал бабочку с плеча Майкла, едва её заметил, и пояснил невозмутимо:
– Это бабочка, мистер Роджерс, и смею напомнить, даже на Земле есть виды, ищущие живое и тёплое, чтобы отложить в него своё потомство. Это, быть может, и почётная миссия – быть первопроходцем, – ответил он на вопрос, расправляя плечи. В той же мере, что и вызывало досаду, невозможность коснуться нового мира тревожила нуждой держать ухо востро и следить за здоровьем двоих доверенных ему людей. – Это, тем не менее, новый мир, неизведанный и могущий быть такой же обманкой, как и мир Зеркальный.
Таганарас умолк и сделал шаг в сторону, отвернувшись от Майкла. Успокаиваясь. Он осознавал, что сказал банальность, беспричинно заставил их тревожиться или, что было не лучше, вызвал их неприязнь. На их языке, кажется, это называлось «занудство». Восстановив сосредоточенность размеренным дыханием, к Майклу он обернулся вновь вернувшим трезвый не отравленный беспричинной паникой разум и склонил голову, внимая его словам об умеренной настороженности.
– Это действительно важная задача: собрать больше образцов, – кивнул он, принимая неуклюжими, как ему казалось, в перчатках руками свою долю пустых контейнеров. – Это, тем не менее, кажется мне не менее важным: не покидать поле зрения друг друга, коль скоро мир вокруг нас не изведан и полон сюрпризов.
Потерять друг друга было слишком легко в подобном лесу и с подобной задачей. Бросив взгляд на окружавшее их переплетение ветвей, Таганарас ощутил почти осязаемую тоску по родным степям и вместо того, чтобы идти к деревьям, опустил взгляд к траве. Интерес и значение могла иметь любая былинка, так что Таганарас не брезговал ничем. А в отдельный контейнер сложил травинку с ползшей по ней гусеницей.
В сравнении с суетностью города, в лесу царила полная тишина. Как бы ни был Таганарас настроен изначально, сейчас, передвигаясь с одного травянистого пятачка на другой, и он начал подпадать под влияние прекрасной внешности окружившей их зелёной девы. Он не был дома, но этот мир и это окружение было ему привычнее Москвы, Оттавы или Вашингтона. Успокоение и позволило ему в какой-то момент услышать воду.
– Это водоём должен быть неподалёку, – сказал он, оглядываясь на сотоварищей и поднимаясь на ноги. – Это тоже стоит осмотреть, вам так не кажется? Это будет полезно – взять пробы местной воды.

- Хорошо, я тоже за то, чтобы не отдаляться друг от друга, - облегчённо вздохнул Роджерс, покрепче перетягивая ремень экипировки на груди. Его дело как Координатора заключалась в предложении разных вариантов, и он был рад попасть в команду, которая в силу опыта придерживалась безопасности, а не эффективного результата. Он работал с одиночками, взваливающими всю ответственность на себя и лезущих в пекло, игнорируя чувство сохранения ради подвигов перед начальством. Направлять их на миссиях было сплошной мукой, словно возиться с детьми.

Показав Ребекке знак "отлично" в замечание о её препаратах, мужчина продолжил делать сбор флоры. Идя рядом друг с другом они невольно сражались за лучшие образцы, будто играя в догонялки. Пройдя чуть дальше остальных, внимание Роджерса привлек большой закрытый цветок. Тыльная часть его лепестков была нежного розового оттенка и абсолютно мягкая, бархатистая на вид, но едва Майкл дотронулся до него, как бутон раскрылся, выпустив в воздух облачко пыльцы и явив миру алую, пылающую сердцевину. "Похоже, хищное. Всё-таки хорошо, что мы в защитных костюмах", - с чувством жалости, что приходится варварски уничтожать эту опасную красоту, мужчина срезает цветок и кладёт в контейнер, к другим пластиковым ёмкостям.

Отвлекает его замечание индейца-великана. Через защитное стекло он недоумевающе переглядывается с Беккой, и вторая ей, прибавляет звуковые сенсоры. Мерный гул воды возникает словно из неоткуда, шуршаще окутывая первозданной мощью и манит, манит. Роджерс слушает предложение девушки, и напряжённо оглядывается назад, туда, где оставался разрыв, их путь домой. Каждая пройденная минута бездействия в этом мире сокращает успех их вылазки, часы тикают, отсчитывая время, когда нужно вернуться назад, сбежав точно Золушки с бала. Перспектива вернуться домой с чем-то более существенным, чем листья, манила восторженными лицами учёных и похвалой начальства. С другой, волнение и ответственность за агентов жгла каленым железом дурных воспоминаний о прошлых миссиях - в конце концов, в Ледяном мире они тоже были первыми из первых.

- Если никто не против, я думаю, можно сходить и одним глазком посмотреть, - спустя паузу Координатор наконец-то отвечает, ожидая от своих товарищей хотя бы вербального согласия. - Если там правда есть озеро или река, то лично мне чертовски интересно. Только нужно быть наготове - оружие держать под рукой, но не применять без необходимости. Лучше явно не демонстрировать наше присутствие тут большим шумом. Кто знает, может, мы вообще сейчас ходим по огромному заросшему чудовищу, который сможет нас за секунду сожрать.

Путь к воде был скор и легок. Идти оказалось совсем близко, нужно было лишь избегать лбом низких веток и смотреть под ноги, чтобы не угодить в ямки, попутно делая на деревьях зарубки - ну мало ли.

- Как думаете, мы могли бы тут жить? Пока что человечество не колонизировало ни одну планету, но кто знает. А этот мир пока что выглядит таким земным, таким подходящим. Вот я бы... - и Роджерс осекается, когда раздвигает последний пышный куст, и неожиданно перед ними предстаёт гладь чистая воды, серебряная в лучах игривого солнца.

Отредактировано Michel Rogers (03-12-2019 14:32:15)

Слушая предостережения Ребекки и осторожные мечты Майкла, Таганарас ловил себя на всё более жгучем желании предложить себя на роль разведчика и оставить их двоих вдали от водопоя, в относительной безопасности. Он даже открыл рот, но вовремя остановил себя, ещё раз, на этот раз внимательнее, оглядев каждого в своей группе. Координатор, Штурмовик и Медик – они были не только единой неразлучной командой, слившейся в умах в целый образ, как камень, ножницы и бумага. Каждый из них считал именно себя ответственным за жизни двух остальных, что более сильный Штурмовик, что командующий отрядом Координатор, что он, Таганарас, тот самый Медик, держащий в руках в первую очередь их здоровье.
Не дойди он до этого своим умом, кто знает, не пришлось ли им бы потратить ещё несколько минут драгоценного времени на обсуждение. Напоминание торопиться заставило его оставить без ответа и вопрос Майкла, и Таганарас шагнул под сень листвы.
Не дома. Ощущение накрыло его неожиданно вместе с опустившейся на плечи тенью. Где в степи можно было бы увидеть подобное? Где в степи угроза могла подкрасться не только с небес или из-за спины, но и с ветвей прямо над головой? Чувства Таганараса вновь обострились, а доверие к новому миру упало. Всё же Таганарас был простым человеком и мог ударяться в слепое недоверие всего лишь из-за того, что видел что-то непривычное. Как дикарь, гонящий незнакомого человека копьём прочь из своего племени.
Только вот сейчас именно Таганарас был тем самым незнакомцем и напрягался невольно, ожидая предназначенного ему удара.
Здесь, у озера, слишком ценного и прекрасного в мире, покрытом солёной водой. Если удар и будет нанесён, то именно здесь и нигде больше, у святыни местного племени, буде даже у них нет интеллекта, а вместо копий – лишь острые когти и зубы.
Едва перед ними блеснула гладь воды, Таганарас отвёл от неё взгляд, быстро отметил глазами положение каждого в их маленьком отряде. Настороженность должна была стать их спутником в эти минуты. Таганарас уже готов был открыть рот, повторить слова Майкла о необходимости быть наготове, но вновь не произнёс ни слова. По позвоночнику прошло оно, холодящее ощущение чужого взгляда. Ушей достиг шорох чужих тел в листве, никак не ветер, нет, гладь озера была зеркальной, без намёка на волны. Чувства обострились, Таганарас потянулся к поясу, где крепился складной посох. Предупредить.
Он открыл рот – и вновь не выдавил из себя ни слова. У человека не было инстинктов, человек не знал безусловных законов и правил природы. Потому Таганарас подавил его в себе, выключил, как ненужную функцию. И выпустил на волю дикого зверя, вместо слов вытолкнув в воздух протяжный звериный рык, чтобы предупредить свою маленькую стаю. Вскинул посох, расправляя его одним движением в длинный металлический стержень. Гибкий хвост. Скорпионье жало. Оружие хищника. Размахнулся и тяжело ударил в голову зверя, посмевшего покуситься на их единственную самку. Развернулся на пятках, перехватив посох за конец двумя руками, и наотмашь хлестнул зверей, напавших на второго, мелкого самца. Несколько тварей повисли на спине и руках, но, разгорячённый азартом сражения, Таганарас не заметил их веса. Вскинул руки с посохом и с силой, пригвождая к земле, вогнал в спину зверя, посмевшего схватить их самку за ногу. И последним жестом, заставившим захлебнуться первую атаку, Таганарас перекувырнулся, катаясь по земле, чтобы сбросить наглецов, как надоедливых блох. Надо было показать им свою силу, ткнуть мордой в их глупую самонадеянность. Люди были хищниками, а вовсе не жалкой добычей. И если бы на Таганарасе не было шлема, он доказал бы это наглым тварям одним своим животным оскалом.

Отредактировано Nadiegiyn Taganaras (17-11-2019 19:57:51)

- Думаешь, это у них водопой? Вполне возможно, - мужчина отвечает на замечание Бекки, когда первое изумление схлынуло оставив за собой чистый восторг от происходящего. Природа тут была еще зеленее, еще сочнее, будто листья, отражаясь в воде, умножали свой цвет, множась в блестящих водах. Хотелось снять шлем и вдохнуть полной грудью - он читал схожее желание в глазах девушки - с раздражением думая о вечном протоколе миссионных вылазок. Нельзя.

Земля возле озера была глиняной и вязкой; подошвы с хлюпом оставляли позади себя четкие следы, пока их отряд подходил ближе. У воды Майкл замер, всматриваясь туда, где шло какое-то постоянное движение - то ли от живущих в глубине существ, то ли в игру вступали оптические искажения. У берега сквозь толщу можно было разглядеть дно, устланное водорослями. Соблазн погрузить туда руку и сорвать пару экземпляров был велик, но Роджерс ограничился лишь тем, что крайне осторожно, не касаясь, пробиркой взял пробу воды для анализа, тщательно затыкая её герметичной пробкой. Боковым зрением было видно, что Аул занимается похожим, а вот их Медик...

Майкл понял, что совсем забыл о Тагарансе. Обернувшись, он застал его стоящим и всё в его облике настораживало. Он оглядывался; сквозь шлем было видно, как он разинул рот, но не сказал ни слова, только обнажил клыки будто кот. Словно он зверь, учуявший опасность. А вокруг мир замер, погрузившись в странную тишину.

- Таг, всё хорошо?.. - вмиг по позвоночнику поползли липкие щупальца тревоги. Роджерс медленно встает и тянет руку к складному ножу, что-то понимая, но не успевает. Странное белое существо, быстрое и резкое, напоминавшее не то обезьяну, не то большого кота, появляется из неоткуда, вспышкой молнии падает на Ребекку, грозясь снять с неё шлем вместе с головой. А следом за ним из кустов и деревьев появляются и другие кошки. Реакция Майкла в опасной ситуации была натренированна годами - прежде всего помочь товарищу - и вместе с Тагарансом они устремляются к Ребекке, но через секунду два других зверя впиваются в бедро Майкла, заставляя его упасть от неожиданности. Ткань защитного костюма надсадно скрипит под их когтями и зубами, но выдерживает; боль от укусов скорее раздражающая, чем опасная, и гораздо больший страх внушает сам факт стычки с неизвестным и его количеством. Попытки отцепить от себя небольшое животное не приводят к успеху, и Роджерс вспоминает, что всё еще сжимает в руке нож. Вспоминает тогда, когда видит, как Таг протыкает одну из кошек своим посохом, когда Бекка прицельно прислоняет к меху электрошокер. С болью в сердце он крепче перехватывает рукоять, и одним резким движением всаживает лезвие в бок НЕХу. Тот воет, и хватка когтей тут же прекращается. А еще через секунду девушка поражает своим оружием еще одного монстра.

- Валим. Черт дери - валим! - в адреналиновом передозе сердце стучит так, будто следующее сокращение станет последним. Майкл быстро встает на ноги и хватает с земли свою упавшую сумку. Часть образцов рассыпалось, но времени поднимать каждый нет - оставшиеся в живых НЕХи быстро оценили смерть своих товарищей и, движимые инстинктами, намеревались отомстить. На бегу затянув рюкзак, он шарит по ноющему бедру и с облегчением находит уцелевший пистолет в кобуре. Предохранитель громко щёлкает, когда Роджерс возводит его.

Обратный пейзаж смазывается в беге. Страх заблудиться силен, но еще страшнее то, что оставалось позади - крошечное озеро с неизученными монстрами и чувство, будто за ними наблюдает еще более сильный и крупный хищник.

Отредактировано Michel Rogers (04-12-2019 18:39:25)