[nick]Khamael[/nick][icon]https://c.radikal.ru/c06/2001/ad/a14ebbf41b01.jpg[/icon]
Камаэль не ощущал чего-то такого, чему был так рад Авель. От его отца веяло сделкой с демоном, но никак не чистыми помыслами. Быть может он сам ошибался, но демоническую смердь не спутает ни с чем. Но он все это хорошо скрыл за маской теплой улыбки, поскольку радость парня передавалась и ему, освещая немного душу и наполняя вновь почти забытой теплотой. Он умолчал, что солнечное затмение обычно могло стать для кого-то роковой кончиной, но кто знает, быть может самому Камаэлю повезет. Сроки совпадали, как и в прошлый раз. Но прошлый раз его отправили в небытие ненадолго, чтобы не смог помочь даже ценой собственных крыльев. Слишком мало времени и он не знал за что хвататься, но и не хотел, чтоб угасание рода стало причиной свободы того, кто столько времен томился.
Стоило прикрыть глаза, как тут же его утянуло на зов вместо Авеля. Это было ожидаемо потому, как только появившись, встряхнул крыльями и потянулся немного, разминая затекшую спину и заодно свои пернатые конечности. Метание по ту сторону двери, как и плохо скрываемое беспокойство ничуть от него не скрылись и лишь вызывали улыбку. Осталось что-то здесь найти. Немного осмотревшись, он нашел подобие бочки и вытащив ее из темного угла, поставив прямо напротив двери и взгромоздил свою филейную часть на нее.
- Зачем мне это? Я и сам могу вытащить душу из чистилища и возродить в мире смертных. Мне ничего не стоит этого сделать, хоть мои братья и сестры могут погибнуть, как только ступят на тропу Чистилища… - Камаэль скептически отнесся к этим речам, да и вера в Отца в нем медленно, но гасла, но не к людям и не к своим собратьям. То, что в нем еще была его Сила и наравне с архангельской и давала ему спокойствие. Как говорится Пути Господня неисповедимы, если он все еще жив, значит для чего-то еще нужен. А для чего, он не задумывался, ведь это и не нужно было. Дверь действительно износилась и даже если он выльет всю кровь, вряд ли это остановит. Нужно что-то другое… Или покончить в этим раз и навсегда. Больше не осталось Знающих, чтобы учить новое поколение Охотников, да поди еще разыщи забытые корни.
Он даже не понял, как достал свой клинок, который пока что имел короткую форму и немного подбрасывал в воздух, представляя, что пленник за этой дверью сполна почувствует это оружие на себе, а если и почувствует, то кто-то умрет без права на возрождение. И это паническое состояние Камаэль весьма ощутил, поскольку на него вновь полилась сладкая патока непонятных и бессмысленных обещаний. Демоны лгут. Какими бы договоры не были, они слишком изворотливы, чтобы выполнять чужие желания, тем более если в них нет никакой выгоды.
- Сладко стелешь, да жестко спать. Кажется, так говорят смертные… - чуть повел бровью и поймал в очередной раз оружие, а после скрестив ноги, оперся локтем о колено. – Боюсь, даже если ты себя измотаешь до состояния смерти, не удовлетворишь. Твоя жалкая похоть меня не насытит. А отдачи ты и дать не сможешь, попросту сгоришь.
И тут же ядовито рассмеялся, но смех был такой холодный, что все пространство вокруг засияло и едва ли не покрылось инеем, что способно загубить все живое вокруг. Камаэль был рад, что Авеля здесь не было, ни к чему ему это все видеть, да слышать. Немного покачав мыском, тут же слез со своего насиженного места и сделал надрез на руке. Неприятно, но терпимо. За дверью взбудоражились от запаха крови и возможно от обманчивого ожидания свободы.
- Может душа и не моя, но я сделаю все, чтобы он стал моим без остатка. Видел бы его глаза… - аж вдохновленно так произнес, вспоминая поведение Авеля в церкви и то как он смущался. – Но увы, не увидишь. Ведь вы не умеете ничего кроме боли и смерти.
Вновь рассмеявшись, начертил собственной кровью на двери знак, упрочняя ее немного и опутал оглушающей руной. На пару дней зов не будет слышен, а после, его кровь растворится, а печать возможно повторно уже не сработает. Но да неважно, главное хоть чуть-чуть да побудет с мальчишкой наедине, не опасаясь, что кого-то из них вырвут лишь потому что Авель «привязан» отцом как плата договору.
Покинув эту неприятную комнату, он пошел на зов мальчишки, чтобы увидеть, что тому снится. Перемещение заняло дольше времени, но появился в достаточно интересном месте. Он конечно сослал подальше от кошмаров, но не ожидал, что в такое девственное лоно природы.
- Интересный выбор… - неосознанно поворчал про себя, уж слишком тут было чисто и светло в отличие от того, где он побывал. Да и самому не слишком было комфортно находиться. Сокрыв крылья, которые уже успели отдохнуть, неслышными шагами принялся осматривать все, что было вокруг лишь бы найти мальчишку. Выйдя к беседке, он зашел во внутрь и остановился, опираясь руками на борт. Заприметив белобрысую макушку, не смог сдержать улыбки. Но по внутренним часам ощущал, что скоро утро и скорее всего его присутствие в комнате нежелательно будет. Не хотелось бы, чтобы раскрыли раньше времени. А иначе… Нет, он не хотел об этом думать. Не сейчас.
- Эй, Авель… Я понимаю, бабочки прекрасны, но тебе не пора ли просыпаться? Скоро ведь утро… - он мягко и с долей заботы произнес, но самого его уже не было во сне. Камаэль вернулся в мир смертных. Каких-то таковых изменений в теле не почувствовал, а на всякие мелочи и вовсе не замечал. Только чье-то тихое сопение и теплое дыхание в районе груди. Едва ощутимо коснулся губами и посмотрел в сторону окна. Солнце уже тронуло горизонт и осветило своими лучами небо.
- Просыпайся соня… - чуть нарочно поддразнил, прекрасно понимая состояние Авеля. Очень хотелось что-то сделать, но что-то такое. Мелкое и пакостное, но тем не менее приятное. Кажется, возможно…
- Ты не можешь закрыть церковь… Хотелось бы с тобой пройти причащение… Или это возможно только к вечеру? – осторожно поинтересовался, пока еще находясь рядом, да подпер рукой голову, чуть приподнимаясь, чтобы видеть выражение лица парня.
