Характер:
Тихий, спокойный, сдержанный, уравновешенный и до безобразия воспитанный мальчик. Он всегда невозмутим, вежлив и готов придти на помощь ближнему, сделав вид, что ему есть дело до чужих проблем. Его эмоции, весьма блеклые, выцветшие, словно не до конца стертые, лишь по недоразумению оставленные ему, доставляют сплошное неудобство. Он не умеет адекватно распоряжаться оставленным ему добром, по примеру окружающих освоив пару приемов, разобравшись в простых вещах, но более сложные материи даются ему с трудом, если нет руководства к действию.
С самого детства, он был не совсем таким как все. Слишком тихий и серьезный ребенок, предпочитающий проводить время за книжками, стал бы таким же замкнутым подростком, если б не был слишком умен для подобной глупости. Он прекрасно понимал правила той игры, что навязывалась ему обществом. Он должен был быть общительным и жизнерадостным, открытым и беззаботным, что б не выбиваться из общей массы. Он понимает, что его реакции не такие, как у других, но он это проблемой не считает. Взрослые списывали это на детскую травму, но он всегда был таким. Просто, став старше, он научился правильно вести себя, обзаведясь базой того, как нужно реагировать в той или иной ситуации. Но есть вещи, вызывающие эмоции, которые воспринимаются им совершенно нормально.
Ему нравится наблюдать за реакциями других, особенно в тех условиях, когда человек вынужден покинуть свою зону комфорта или сделать сложный моральный выбор. Иногда он сам ставит опыты на окружающих, но чаще он лишь сторонний наблюдатель, готовый побыть жилеткой или проявить участие. Без наблюдателей он выбирает наиболее логичный вариант, даже если он может показаться жестоким, а при наличии рядом свидетелей руководствуется «кодексом человека», как он называет свои зарисовки о подобающем поведении.
Особое место в сфере его интересов занимает кровь. Чужая или собственная не имеет особого значения. Ему нравится на нее смотреть, ее цвет и запах заставляют его нутро трепетать, вызывая совершенно не наигранные эмоции. Эрик знает, что подобные реакции не характерны для обычных людей, и научился сдерживать себя, но он все же не понимает, что плохого в его поведении. Смерть и трупы не трогают его, это лишь часть жизни, и поводов как-то особенно эмоционально реагировать на это он не видит , но знает, что ему полагается каким-либо образом отметить свои эмоции, если подобное случается.
Невзирая на все свои «изъяны», Эрик вполне успешно притворяется обычным, хоть и немного отстраненным, подростком, не видя ничего дурного в своих «отклонениях», но подыгрывая социуму.
Ему нравятся правила и ритуалы, заведенные порядки и повторяющиеся события, они его успокаивают, придают осмысленность действиям, но их нарушение может привести к неожиданным последствиям. В мозгу парня словно что-то щелкает и привычное спокойное равнодушие уступает место медленно нарастающей ярости. Злоба-единственная яркая эмоция, и ее контроль удается с большим трудом. В детстве с этим было все не очень хорошо, но с возрастом ему все легче игнорировать эти вспышки и не позволять им превращаться в полноценную агрессию.

Полная биография: 
До пяти лет его жизнь была совершенно обычной. Любящая мать, отец, вечно пропадающий на работе, большой дом вдали от соседей — все в лучших традициях, но длилась идиллия недолго.
В одну из ночей Эрик проснулся от громкого хлопка. Не в силах заснуть, мальчик сначала зашел к родителям, но тех в спальне не оказалось, зато снизу доносились звуки телевизора и слышались шаги. Спустившись вниз, Эрик застал своего отца как раз в тот момент, когда он вышибал себе мозги из пистолета, стоя посреди комнаты. Он до сих пор помнит выражение его лица, где отчаяние смешалось со страхом, когда мужчина увидел своего маленького сына на пороге гостиной, но пуля уже сделала свое черное дело. Хотя, может это и показалось Эрику. Вряд ли отец успел бы понять что-либо, ведь его мозги оказались на стене быстрее, чем до них дошла информация. Самоубийство отца озадачило ребенка, но не испугало. Хотя темная жидкость, выливавшаяся из его головы показалась очень красивой, он даже окунул в нее пальцы, ощутив очень быстро исчезавшее тепло. Отчего-то это ощущение вызвало улыбку на лице Эрика, заставив что-то внутри приятно сжаться. Лишь спустя пару минут после того, как кровь остыла и начала покрываться тонкой пленочкой, засыхая, Эрик потерял к ней интерес, обратив внимание на то, что мама все это время сидела на диване перед телевизором и не двигалась. Подойдя к женщине, мальчик не сразу заметил дырочку в ее лбу и кровь на спинке дивана. Зато выражение лица матери показалось неправильным. Она всегда улыбалась и была очень жизнерадостной, оттого видеть ее приоткрытый перекошенный рот было отчего-то... неприятно. Отцовская кровь на пальцах уже высохла, неприятно стягивая кожу,  так что Эрик вначале пошел помыть руки на кухню, а затем вновь вернулся в гостиную, держа в руках мамину любимую алую помаду. Забравшись на диван, Эрик  нарисовал ей улыбку поверх перекошенных губ, с чувством выполненного долга отправляясь спать. Он не до конца понимал, что произошло, но вид грустной мамы казался ему неправильным. Зато теперь, когда все было нормально, можно было отправится спать. На следующий день тела родителей остались на прежнем месте. На улице стояло жаркое лето.. Когда через пару дней к ним в дом вломились полицейские в компании маминой сестры, они обнаружили Эрика на втором этаже перед телевизором с миской хлопьев, а тела его родителей были закрыты одеялами, чтобы назойливые мухи не мешали своим жужжанием, а рядом с ними стояла пустая банка освежителя воздуха.
Его тут же забрали социальные службы, запихнувшие ребенка в руки спецам, которые должны были проверить его вменяемость. Через неделю Эрика отдали тетушке, вручив инструкцию по эксплуатации. Рекомендовалось избегать стрессов и всячески избегать разговоров о смерти родителей. Тетушка, едва сдерживавшая рыдания при взгляде на Эрика, окружила его любовью и вниманием, в которых он не нуждался, но, даже будучи маленьким, он, наткнувшись на непонимание со стороны взрослых, когда он говорил, что все в порядке, смирился с тем, что нужно подыгрывать. Поначалу это получалось не очень, но с течение времени он научился правильно вести себя.
Потом, когда ему исполнилось тринадцать, он спросил, что произошло с его родителями. Оказалось, что отец разорился, обзаведясь огромными долгами, и слегка поехал крышей. Так, по крайней мере, ему рассказали. Почему он не убил малолетнего сына, никто объяснить не смог, списав все на то, что отец слишком сильно его любил. Бред, конечно, но Эрик сделал вид, что он растрогался.
К тому моменту он уже твердо знал чем будет заниматься в дальнейшем. Обыденная жизнь казалась ему слишком серой, блеклой, лишенной красок. Учеба давалась ему слишком легко, никаких вызовов для него не было, да и не видел он смысла в том, что б заниматься наукой или исследованиями. Ему хотелось иного, опасности и крови на своих руках, а потому он твердо решил поступить в Эльм.
В шестнадцать, через год после досрочного окончания школы, потратив время на физическую подготовку, Эрик, преодолев сопротивление тетушки, подает заявку и успешно проходит все необходимые тесты и поступает в Эльм..
Доп. инфа:
Испытывает странные эмоции к красному цвету, в особенности к помадам подобных цветов. Тяжело переходит от отстраненной вежливости к более неформальному общению, старается всегда улыбаться, показывая дружелюбие. С трудом осваивает юмор, более-менее разбираясь в иронии и сарказме.
Боль его интригует, как и физиологические реакции организма на разнообразные раздражители. Экспериментирует с этим пока без постороннего участия. Находится в хорошей физической форме, невзирая на внешнюю хрупкость.

Участвуешь по акции или по нужным персонажам? Нет
Это ваша первая анкета на нашей ролевой?  Да
Связь с игроком: